27 декабря 1911 года. Медийные устремления новой либеральной демократии. Запись из "Дневника

Сего дня, 27 декабря 1911 года, намеревался с утра предаться отдохновению и спокойному разучению с Алешей инфинитива испанских глаголов. Инфинитив, как нам всем известно, форма наиболее сложная и, чтобы играючи донести ее до ребенка, хоть уже и знакомого хорошо со столь сложными языковыми формами, как формы германского и корейского языков, необходимо мне было получить немного больше обычного времени для возможности развития у Алеши формы понимания устройства испанского инфинитива. Определенно, самую наибольшую сложность здесь составляет будущность инфинитива, которая и поныне мне дается сложнее всего. Только недавеча в октябре в третий раз за год был я в очередной раз оконфужен при визите к нам брата моего, только четыре месяца как взошедшего на престол после смерти батюшки своего, Альфонса XII! После сего события дал я себе обещание исправить познания мои в испанском, а сие проще всего и возможнее по времени для человека, столь обремененного обязанностями перед обществом и перед семьей, при общении с сыном и при обучении оного. Право, не переучить бы мне Алексея испанскому языку, требуя от него настойчивого понимания сложности моментов, кои и мне в старости даются не просто, ибо строг я в стремлениях своих и часто неправедно несправедлив к сыну в требовательности своей. Определенно, ращу я сына монархом и серьезным правителем, но не вырастить бы сатрапом и тираном, коим сам являюсь. Стоило бы привести здесь слова не сильно уважаемого мной, но все же разумного мыслителя Его Светлости графа Боссе, герцога Тулон Ивана Яковлевича Распутина-Валуа, или же Жан-Жака Руссо: "Как любим мы исправлять непонимания наши, обучая детей! И как трогательны детские попытки помочь нам разобраться в трудностях наших, окрыляющие нас в тяжелейшие моменты дней наших!" Придется мне испросить Алешу нынче о помощи, чем я признаюсь искренне счастлив, ибо нет большего счастья, чем просить о помощи и сострадании рожденного в счастливом и нежном браке любимого сына. Сына разумного, отзывчивого, внимательного и не менее требовательного, чем отец, деды и прадеды его.
Александра же, определенно, была не совершенно довольна моими торопливыми стремлениями исправить собственные неудачи торопливым и ненадежным обучением сына. И при приготовлениях моих к беседе с Алешей, и непосредственно перед занятиями нашими в прошлый вечер настаивала на полном отдохновении моем и сына и на прогулке либо в саду святой княгини Елизаветы Петровны, либо в зоопарк Его Светлости графа Густава Орбели и Его Светлости графа Тимофея Догели, в коем мы обязались посетить семейную пару белых львов самца Франсиско, прозванного уже в наших газетах Иваном за свою простоту и хозяйственность, и самку Альбертину, присланных нам в дар от исследовательского центра Дара-Бад в благодарность за предоставление Королевству Иран инфекционной вакцины против сапа, во многом количестве выработанной Заводом Химических и Медицинских Препаратов г. Барнаул Петра Ивановича Зубарева и спасшей скотоводческое хозяйство Королевства от сего страшного и мучительно некрасивого заболевания. Обучение же Алеши испанским инфинитивам предлагалось Сашей препоручить терпеливейшей нашей инфанте Марии-Кристине-Магдалене, прекраснейшим образом обходящейся со всеми детьми и славящейся своей способностью обучать, не менее, чем бабушка ее Луиза-Изабелла-Фернанда. Буде будет чем Алеше заняться во время Королевского Совета да и общение с другими юными Их Императорскими Высочествами становилось весьма возможным, бо инфанта Мария-Кристина-Магдалена по просьбе Его Императорского Величества шаха Ахмеда, как и я, столкнувшегося с неоднозначностью испанского языка, набрала для обучения сложностям мудрейшего испанского языка группу из 28 монархических детей, чей приезд был запланирован в Памплону на время проведения Королевского Совета. Определенно, приведенные мной доводы Его Светлости Ивана Яковлевича Валуа лишь добавили яда к Сашиной сварливости. Что уж и говорить любит род баварский род Валуа! Хотя в прежние годы нехудшие браки получались между германскими принцами и барышнями Валуа. И уж какие