Эра золотых горбунов. Москва, 19 апреля 1919 года. "Мемуары графа В.Ф. Фредерикса, управляющего

В нынешней статье мы вновь вернемся к персоне Его Сиятельства графа Климента Хейгабеля и к тяжелой атмосфере преступных времен, которая окутала Москву в годы его пребывания в структурах государственного управления.
Покоривший многих монархов смертельностью своего актерского дара господин Хейгабель, в свободное от убийства и обвинений монархов время, активно разыгрывал друзей, близких и просто приглянувшихся ему прохожих. Излюбленным образом его был покоривший некогда Ору Горбманн Риголетто в исполнении юного Климента. Многие могли видеть в коридорах Кремля быстрым шагом перемещающегося невысокого горбуна в одеждах Эпохи Реформации, напомаженного косметическими средствами поверх старинных белил, полностью скрывавших его лицо, и звенящего бубенчиками колпака, с дудкой и гуслями. Самой страшной сценой, когда либо виденной Алешей в Кремле, был концерт, устроенный Его Сиятельством графом Хейгабелем (Ворошиловым) для супруги. Концерт музыкальный, во время которого были казнены четверо ведущих герцогов Королевства Мексика, чудом оставшихся вживых после расправы, учиненной мистером Рэндольфом Херстом с Государственным Советом Королевства Мексики в Вилья-Эрмоса. Господин Хейгабель (Ворошилов) присутствовал на сем концерте в излюбленном своем образе горбуна в колпаке с бубенцами и пролил слов столько же сколько пролито было в те три страшных июньских ночи красного донского вина. Впрочем, опьянение врагов от успехов значительно чаще, чем страх и безумие, помогают нам окрепнуть духом и извлечь выгоды из пьянящей усталости. Из пьянящей усталости, как правило, выгод можно извлечь более, чем из усталости отверженной и безнадежной, и зачительно более, чем из усталости радостной. Шокирующими были речи Хейгабеля (Ворошилова), но именно они в те дни помогли Алеше понять: каким образом в столь короткий срок погибло столь много держав, а также каким образом преступникам, пусть и соединившимся в большом количестве, оказалось способно лишить жизни многократно защищенных лучшими воинами своих государств правителей.
- Мы совершили свою эру золотых горбунов, - упивался собственным богатством и счастьем господин Хейгабель: - Мы, обманом входящие в чужие дома, мы, скупающие земли не из расчета жирности их земель, но из расчета количества и неприметности авиационных (самолетных) перелетов до необходимой нам позиции, мы, способные надеть на себя личину оскорбленных монархами простолюдинов, мы побеждаем! Кто рассчитывал, что мои обвинения в оскорблениях мне, потерявшему жену, сбежавшую к господину Кастро, и оплакивающему ее после гибели в его ужасных руках! Возымеют столь серьезные последствия! А мы с Орой всего лишь поддались на уговоры господина Херста посоревноваться в актерском мастерстве! И что!? Вот - результат! Мы - величайшие актеры! Нам поклоняются нации! Но поклоняются ни как бездушным куклам, выполняющим приказы режиссера, но, как великим политическим деятелям! Мы сами можем руководить! И все лишь потому, что общество, шокированное нашим талантом, подменило мораль! Кому нужна мораль государственного порядка!? Мораль государственного милосердия и сострадания! Вот, что спасет нас! Раздавайте нищим золотым лиры и рубли и они поверят Вам! С этим лозунгом мы победим и далее! От Королевства к Королевству! От Империи к Империи! Не будет вскоре ни Королевства Испании, ни Германской Империи, ни Британии. Будет мир великих актеров! Великих подражателей и великих создателей слез! Радуйся, мир!"
В те дни господин Хейгабель, получивший большой денежный куш от господина Уильяма Рэндольфа Херста, спускал деньги на ветер с легкостью. На столе перед Алешей стояли лучшие пирожные, несколько видов тортов, фрукты, которые могли бы вознести в небеса любое меню, лучшие вина многих стран в изысканейшей посуде украшали стол. Более всего поразило Алешу присутствие на столе дорожайших фруктов, которые произрастали в Королевстве Малайзия и Королевстве Индонезии, во Всероссийской же монархии выращиваемые в основном кондитерами для собственных блюд в тепл