Патриарший мост. Москва, 11 марта 1918 года. "Мемуары графа В.Ф. Фредерикса, управляющего

Пожалуй, сегодня достойный день для того, чтобы рассказать о трагическом завершении судеб младшей дочери друга нашего Его Светлости герцога Эдмонда Эдварда Ротшильда Ее Светлости герцогини Йозефины Марии и ее жениха Его Императорского Высочества юного принца Йеремии Габриэля Висконти.
В 1919 году все московское общество опасалось приближаться к стенам торговых рядов Кремля более, чем на полтора километра, бо сие происшествие грозило возможностью попасть под любимейшее развлечение господина Хейгабеля и его тестя господина Генриха Орбманна: обстрел с башен Кремля и колоколен Кремлевских церквей возможных живых посетителей нового места "государственного присутствия". На подступах к Кремлю некоторые смельчаки даже развешивали предупреждения в виде объявлений о возможных обстрелах. Объявлении сии никто не снимал, посему очевидно, что изредка и они спасали жизнь.
Обстрелы, к первоначальному удивлению многих горожан, были не
всегда огнестрельными. Поклонники, столь глубоко оставившей след в сердце господина Климента Хейгабеля, кинематографической работы "Стрелки Конрада II", а значительно более часто персональные поклонники аферистического таланта самого господина Климента Хейгабеля и более того поклонники аферистического таланта его тестя господина Генриха Орбманна собирались в некие поклоняющиеся своим кумирам жреческие сообщества, носящие совершенно часто разные названия. 17 поклоняющихся таланту Оры Горбманн сообществ в те дни насчитал я, следуя объявлениям в московских газетах. "Стрелки Климента", "Стрелки Золотых Горбунов" и более всего было способных мужчин в касте "Жрецы Оры". Господа сии, получающие невероятные средства от своих кумиров, организовывали в кремлевских стенах оргии и разбойнические попойки, которые неизменно завершались главным состязанием поклонников кинематографической работы о русских стрелках, освободивших германского монарха из рук датских разбойников, - стрельбой из древнерусских и древнегерманских луков по провинившимся жрецам касты либо по слабейшим жрецам касты. Молодые люди, признанные провинившимися, выпускались основной группой поклонников в соответствии со степенью вины: либо лишь за территорию главного здания, которое занимал господин Хейгабель (Ворошилов), либо только на территорию Кремлевского рынка, коя в тот момент была закрыта от простых посетителей, наименее же провинившиеся, так называемый "третий слабый", выпускался за территорию охраняемой территории Кремлевской крепости. Игра в "третьего слабого" была наилюбимейшей игрой жрецов госпожи Хейгабель, ибо позволяли проявить больше прыткости и умения в погоне за избранной жертвой. Некоторые стрелки ради сего даже покидали территорию Кремля и заранее устраивали засаду на улицах Москвы. Между умельцами строить засады также вскоре начало существовать отдельное соревнование: в погоне за "третьим слабым" касты выбирали себе районы Москвы возле Кремля, на территорию коих жертва могла бежать, и соответственно выбранному либо оплаченному участку устраивали засады из групп молодых людей. Подведение итогов в сем соревновании наиболее нравилось господину Клименту Хейгабелю. Дискуссии о наиболее удачных ловушках, кои удалось создать той или иной касте и о взаимодействиях собственных сил каст при погоне за провинившимся или о случившемся раздрае неизменно вызывали у него желание наградить кого-либо из присутствующих. Там многие вещи, находящиеся в Кремлевских музеях, были раздарены совершеннейшим преступникам. Сии погони зачастую происходили на утро, после пьяных попоек и просмотров кинематографических работ, посему многие простые служащие, стремящиеся даже не ранним, а вполне зрелым утром на работы, могли стать жертвами сих неразумных забав и многие становились жертвами сих забав. Дом же графа Воронцова, находящийся в редкой близости от стен Кремлевской крепости и потерявший хозяина после гибели графа Иллариона Ивановича Воронцова в Клину, вскоре стал надежным прибежищем для господина Генриха Горбманна, не пожелавшего селиться в охраняемой Кремлев